"Инновационные программы госкомпаний должны быть подвергнуты "усушке".

Программа инновационного развития России будет стоить порядка 40 млн руб. в год, а инновационные программы, принятые госкомпаниями под нажимом Минэкономразвития и Кремля, должны быть подвержены «усушке и утруске», рассказал замминистра экономического развития ОЛЕГ ФОМИЧЕВ.

— Стратегия инновационного развития сейчас находится в правительстве, и ожидается, что ее со дня на день подпишут. Еще месяц назад некоторые пункты документа не находили понимания у Минфина и Минобрнауки. Удалось ли окончательно снять разногласия?

— С Минобрнауки особых проблем не было - они наши единомышленники, мы с ними совместно стратегию писали. С Минфином был более серьезный перечень разногласий, но мы их тоже устранили. Оставшиеся контекстуальные вещи в аппарате правительства мы буквально две недели назад сняли. Основное замечание Минфина касалось того, что табличка с финансированием была погружена в текст самой стратегии. В итоге мы договорились, что у нас будет следующая схема: эта табличка останется приложением к пояснительной записке и, значит, не войдет в документ, который будет утвержден решением правительства. Но конкретные цифры по финансированию будут появляться в госпрограммах, которые сейчас разрабатываются. Поскольку все госпрограммы будут идти через Минэкономразвития, мы будем эту табличку использовать при анализе того, какие суммы министерства и ведомства закладывают.

— С какого года начнется финансирование стратегии?

— Разумеется, что с этого года уже точно ничего не начнется. Боюсь, что здесь на 2012 год мы тоже вряд ли что-то серьезное успеем включить — уже идет финальная стадия рассмотрения бюджета в Госдуме. Но частично какие-то расходы можно будет предусмотреть уже и в следующем году — через программы.

— О каких именно расходах идет речь?

— На 2012—2013 годы расходы составляли порядка 40 млрд в год. С учетом того, что мы в 2012 год уже не успеваем — максимум 10 млрд можно будет предусмотреть. Если не получится — нестрашно. Первый этап не столько завязан на деньгах, сколько на структуре (например, на повышении эффективности уже созданных инструментов). С 2013 года планируется выделять по 40—50 млрд руб. на мероприятия по инновационной стратегии.

К тому же у нас есть один пункт, который стоит отдельно. В инновационной стратегии была прописана цифра поддержки высокотехнологичного экспорта, финансирование созданного агентства по страхованию. Это самая большая сумма, и обсуждается она без особой привязки к инновационной стратегии.

— Однако в СМИ сейчас говорится о суммах финансирования и в 140 млрд руб., и в 15 трлн. Как вы можете это прокомментировать?

— Перевирают... Мы делали табличку, которая бы в целом обозначала некий бюджетный ориентир того, как российская экономика будет переходить на инновационный путь развития. У нас он включает в себя практически все: от качества человеческого капитала, образования и науки до высокотехнологичной медпомощи. То есть почти треть таблицы включала расходы федерального бюджета, которые есть сейчас и которые, по нашему мнению, будут положительно влиять на инновационное развитие. Новых расходов, которые вытекают из инновационной стратегии, вместе с поддержкой высокотехнологичного экспорта, у нас за все время реализации программы набирается от силы 2—3 трлн руб. И то основная часть — это поддержка экспорта (предполагается 200—300 млрд в год). Остальных новых гигантских расходов не планируется. Просто народ посмотрел на табличку, не задумываясь, сложил по годам все суммы, даже безотносительно того, что они в бюджете уже есть (например, большая сумма расходов на образование). Из-за этого вся путаница. Мы пытались ее многократно разъяснять, но есть ощущение, что никому не было интересно разъяснение, а была интересна сумма 15 трлн.

— Недавно Минэкономразвития анонсировало создание клуба инновационных директоров. Как развивается инициатива?

— В пятницу будет первое заседание клуба, оно будет проходить в Сколково. Туда приглашены все вице-президенты или директора по инновациям из госкомпаний. Тех самых 47, которых мы заставили принять программы инновационного развития. Но мы не ограничиваем этот клуб только госкомпаниями, много частных госкомпаний тоже изъявили желание в этом процессе поучаствовать. Так что это будет первое установочное, я бы сказал, инаугурационное совещание. На нем министр и я расскажем о наших планах — что мы собираемся с программами госкомпаний делать.

— И что же именно вы планируете с ними делать?

— У нас сейчас есть ряд неснятых вопросов. Принимались они все-таки в режиме довольно жесткого прессинга — и с нашей стороны, и со стороны администрации президента. Поэтому там ставились цифры, которые не все компании в последующем готовы выполнять.

Вторая проблема заключается в том, что у нас есть достаточно большой блок компаний, которые представляют оборонку, — так называемые стратегические предприятия. Они работают в тех сферах, где есть федеральные целевые программы (космос, атом, ОПК), поэтому когда они в своих программах писали расходы на НИР и НИОКР, они записывали большими кусками, по сути, свои «хотелки», связанные с выделением государством им средств на НИР и НИОКР. Когда они эти программы принимали, бюджета еще не было. Понятно, что сейчас в бюджете «хотелки» отражены более скромно. Это значит, что в их программах планы наращивания инновационной продукции, новых разработок и т.д. должны быть подвергнуты «усушке-утруске». Мы отправили в правительство доклад, где проанализировали, какие цифры у нас получаются из всех их программ и насколько у нас в целом по экономике все увеличится. Если брать те цифры, которые они туда написали, то у нас получается коммунизм начиная со следующего года.

— Не могу не спросить о еще одной новации — внедрении института оценки регулирующего воздействия (ОРВ) в России. У нас он существует чуть больше года. Есть уже результаты?

— Если раньше на институт ОРВ смотрели как на некую экзотику, то сейчас ведомства уже постанывают, но держат себя в руках. В принципе, процедура ОРВ уже стала важнейшим фактором при прохождении каких-либо законопроектов. Сейчас у ведомств, по сути, нет такого быстрого и легкого пути — не слушая никого и не спрашивая бизнес, по своим каналам проводить какие-нибудь инициативы и уж тем более принимать какие-нибудь приказы, которые раньше принимались чисто формально. Это, конечно, несколько затягивает сроки, но мы уверены, что документы, стоящие бизнесу миллиарды рублей, не должны приниматься за пару дней. К тому же сами ведомства при разработке нормативно-правовых актов, уже зная, что будет ОРВ, стали более серьезно относиться к тому, что делают.